Драма на охоте - Глава 6
Проводивши Ольгу и воротясь в кабинет, я встретил там Поликарпа. Он стоял посреди комнаты, сурово глядел на меня и презрительно покачивал головой...
– Чтобы в другой раз у меня этого не было, Сергей Петрович! – сказал он тоном строгого родителя. – Я этого не желаю...
– Чего это?
– Того самого... Вы думаете, я не видел? Все видел... Чтоб она не смела сюда ходить! Нечего тут шуры-муры заводить! На это другие места есть...
Я был в великолепнейшем настроении духа, а потому шпионство и менторский тон Поликарпа не рассердили меня. Я засмеялся и услал его в кухню.
Не успел я еще опомниться после посещения Ольги, как ко мне пожаловал новый гость. К моей квартире подъехала с шумом карета, и Поликарп, плюя по сторонам и бормоча ругательства, доложил мне о приезде "тово... энтого, чтоб его...", т. е. графа, которого он ненавидел всеми силами своей души. Граф вошел, слезливо поглядел на меня и покачал головой...
– Ты отворачиваешься... Не хочешь говорить...
– Я не отворачиваюсь, – сказал я.
– Я так любил тебя, Сережа, а ты... из-за пустяка! За что ты меня оскорбляешь? За что?
Граф сел, вздохнул и покачал головой...
– Ну, будет тебе дурака ломать! – сказал я. – Ладно!
Сильно было мое влияние над этим слабым, тщедушным человечишкой, так же сильно, как и презрение к нему... Мой презрительный тон не оскорбил его, а напротив... Услышав мое "ладно!", он вскочил и принялся обнимать меня.
– Я привез его с собой... Он сидит в карете... хочешь, чтоб он перед тобой извинился?
– А ты знаешь его вину?
– Нет...
– И отлично. Пусть не извиняется, но только предупреди его, что если случится впредь еще раз что-либо подобное, то я уж кипятиться не стану, а приму меры.
– Стало быть, мир, Сережа? И отлично! Так бы и давно, а то черт знает из-за чего поссорились! Словно институтки! Ах, да, голубчик! Нет ли у тебя... полрюмки водки? Ужасно пересохло в горле!
Я приказал подать водки. Граф выпил две рюмки, развалился на диване и стал болтать.
– Сейчас я, брат, встретился с Олей... Чудо женщина! Надо тебе сказать, что я начинаю ненавидеть Урбенина... Это значит, что Оленька начинает мне нравиться... Чертовски хорошенькая! Я думаю приволокнуться за ней.
– Не следует трогать замужних! – вздохнул я.
– Ну, у старика... У Петра-то Егорыча не грех его супругу подтибрить... Она ему не пара... Он, как собака: и сам не трескает и другим не дает... Сегодня же начну свои приступы и начну систематически... Такая душонка... гм... просто шик, братец! Пальчики оближешь!
Граф выпил третью рюмку и продолжал:
– Знаешь, кто мне еще нравится из здешних?... Наденька, дочка этого дурака Калинина... Жгучая брюнетка, бледная, знаешь, с этакими глазами... Тоже нужно будет удочку закинуть... На Троицу делаю вечер... музыкально-вокально-литературный... нарочно, чтоб ее позвать... А здесь, брат, как оказывается, ничего себе, весело! И общество, и женщины... и... Можно у тебя здесь уснуть... на минутку?..
– Можно... Но как же Пшехоцкий с каретой?
– Пусть ждет, черт с ним!.. Я сам, брат, его не люблю.
Граф приподнялся на локоть и проговорил таинственно:
– Держу только по необходимости... по нужде... Ну, да черт с ним!
Локоть графа подвернулся, и голова упала на подушку. Через минуту послышался храп.