Ненужная победа - Глава 2
– Если так, то ты хочешь невозможного! Жизнь на земле возможна только невыносимая... Хочешь невыносимой жизни – живи, не хочешь – проваливай на тот свет. Отрава всегда к твоим услугам... Дитя ты, вот что! Глупа ты!
Из сумки показалась плетеная бутылка. Барон быстро поднес ее к губам и с жадностью сделал несколько глотков.
– Жизнь отвратительна! – продолжал он. – Мерзость ее есть ее закон, непоколебимый, постоянный!.. Она дана человеку в наказание за его пошлость... Милая красотка! Если бы я так глубоко не сознавал своей пошлости, я давно бы отправился на тот свет. Хватило бы пуль... Мучайся, говорю себе, Артур! Ты достоин этих мучений! Получи, Артур, должное! Научись и ты, девочка, философствовать сама с собой в таком роде... Легче жить при таком уменье...
Артур сделал еще два глотка.
– Есть во вселенной одна стихия, примиряющая несколько человека с его жизнью. Эта стихия, говорят, создана дьяволом, но... пусть так! Она снимаете души моей шипы... на время, разумеется. Эта стихия – в моей бутылке... Выпей, Илька! Сделай один глоток! Это хорошая водка...
Илька замотала головой. Цвибуш взглянул на бутылку, облизнулся и застенчиво опустил глаза.
– Да ну же, выпей, чудачка! – продолжал фон Зайниц. – Легче станет. Попробуй-ка!
– Выпей, Илька! – посоветовал Цвибуш.
Илька взяла в руки бутылку, сделала маленький глоток и поморщилась.
– Теперь ты выпей, – обратился Артур к Цвибушу. – Пей и ты, старый окорок!
Улыбаясь и гримасничая, Цвибуш засиял, как будто увидал давно не виданного друга... Он взял в обе руки бутылку и торжественно поднес ее к своим жирным губам. Сделав осторожно два-три глотка, он поставил бутылку на траву.
– Пей до дна! – сказал барон. – Не церемонься. У меня другая бутылка есть.
Толстяк в одну секунду исполнил это приказание.
– Где-то, когда-то я видел тебя, старина! – сказал фон Зайниц. – Физиономия твоя мне как будто бы знакома... Где я тебя видел?..
– Я, барон, тот несчастный маркер, которого вы, ваше сиятельство, в Праге изволили лишить двух зубов.
– Может быть, может быть... Так... Я был мастер на эти дела... Жалею, что я не могу тебе теперь их вставить...
Барон вытащил из своей сумки другую бутылку и бумажный сверток. В свертке были пирожки, сыр и колбаса. Фон Зайниц разрезал колбасу пополам; одну половину подал он Цвибушу, а другую разделил на две части, из которых одну подал Ильке, а другую оставил себе.
– Прошу, господа! – сказал он. – Ешьте и не церемоньтесь. Ешь, девочка! Сыр всецело принадлежит твоему желудку. Мы до него не коснемся.
Голодные Цвибуш и Илька не заставили долго просить себя. Они с жадностью голодных неблаговоспитанных детей набросились на закуску и через пять минут уничтожили все, кроме небольшого кусочка колбасы. Этот кусочек был пощажен Цвибушем для закусывания после водки.
Выпитая водка подействовала на Артура моментально. Лицо его покраснело и просветлело. Глаза забегали, как пойманные мыши, и заблестели. Он протянул ноги по земле, положил кулаки под голову и заулыбался. На Цвибуша водка не повлияла. Его голова осталась в таком же состоянии, как и была. На Ильку водка подействовала угнетающим образом. Она села особняком, в стороне, подперла голову ладонями и задумалась.
– Пей, старина! – угощал Артур. – Лучше быть пьяным и веселым, чем трезвым и скучным. Хорошая водка наше спасение... Не будь ее, пропал бы человек! Пьем за ее существование! За что я тебе зубы выбил? Ты не помнишь?