Сельские эскулапы - Текст произведения
"Rp. Liquor ferri [1] 3 гр. того, что на окне стоит, а то, что на полке Иван Яковлич не велели без него распечатывать по десяти капель три раза в день Марьи Заплаксиной".
Старуха спрашивает, на чем принимать капли, кланяется и уходит. Кузьма Егоров бросает рецепт в аптеку через окошечко, сделанное в стене, и вызывает следующего больного.
– Тимофей Стукотей!
– Здесь!
В приемную входит Стукотей, тонкий и высокий, с большой головой, очень похожий издалека на палку с набалдашником.
– Что болит?
– Сердце, Кузьма Егорыч.
– В каком месте?
Стукотей показывает под ложечку.
– Так... Давно?
– С самой Святой... Давеча пешком шел, так разов десять садился... Знобит, Кузьма Егорыч... В жар бросает, Кузьма Егорыч.
– Гм... Еще что болит?
– Признаться сказать, Кузьма Егорыч, все болит, ну, а уж вы лечите одно сердце, а насчет другого прочего – не беспокойтесь... Другое пусть бабы лечат...
Вы мне спиртику какого-нибудь дайте, чтоб к сердцу не подкатывало. К сердцу все это так подкатывает, подкатывает, а потом как подхватит, значит, вот в это самое место, как подхватит, так и... того... Спинищу дерет... В голове точно камень... И кашель тоже.
– Аппетит есть?
– Ни боже мой...
Кузьма Егоров подходит к Стукотею, нагинает его и давит ему кулаком под ложечку.
– Этак больно?
– Ой... ой... ввв... Больно!
– А этак больно?
– Ввв... Смерть!!
Кузьма Егоров задает ему несколько вопросов, думает и зовет на помощь Глеба Глебыча. Начинается консилиум.
– Покажи язык! – обращается Глеб Глебыч к больному.
Больной широко раскрывает рот и вываливает язык.
– Высунь больше!
– Больше невозможно, Глеб Глебыч.
– На этом свете все возможно.
Глеб Глебыч смотрит некоторое время на больного, о чем-то мучительно думает, пожимает плечами и молча выходит из приемной.
– Должно быть, катар! – кричит он из аптеки.
– Дайте ему olei ricini [2] и ammonii caustici! [3] – кричит Кузьма Егоров.– Растирать живот утром и вечером! Следующий!
Больной выходит из приемной и идет к окошечку, ведущему из коридора в аптеку. Глеб Глебыч наливает треть чайного стакана касторки и подает Стукотею. Стукотей медленно выпивает, облизывается, закрывает глаза и трет палец о палец, т. е. просит заесть чем-нибудь.
– Это тебе спирт! – кричит Глеб Глебыч, подавая ему склянку с нашатырным спиртом.– Растирать живот суконной тряпкой утром и вечером... Посуду возвратить! Не облокачиваться! Отойди!
К окошечку, закрывая рот шалью и ухмыляясь, подходит кухарка отца Григория, Пелагея.
– Что вам угодно-с? – спрашивает ее Глеб Глебыч.
– Кланялись вам, Глеб Глебыч, Лизавета Григорьевна и просили у вас мятных лепешек.
– С удовольствием-ссс... Для прекрасных особ женского пола на все готов-с!
Глеб Глебыч достает с полки банку с мятными лепешками и полбанки высыпает в платок Пелагее.
– Скажите им,– говорит он,– что Глеб Глебыч улыбался от чувств, когда лепешки давал. Письмо мое получили?
– Получили и порвали. Лизавета Григорьевна любовью не занимается.
– Какая же она гризетка! Скажите ей, что она гризетка!
– Михайло Измученков! – вызывает Кузьма Егоров.
В приемную входит "бас" Михайло.
– Михаилу Федотычу! Наше глубочайшее! Что болит?
[1] - Раствор железа (лат.). [2] - Касторового масла (лат.). [3] - Нашатырного спирта (лат.).