Татьяна Репина - Текст произведения
Котельников (всматриваясь в толпу). Что-то такое движется... Какая-то дама в черном... Должно быть, дурно... Повели...
Сабинин (всматриваясь). Держи повыше венец...
О. Иван. ...всяк человек прежде доброе вино полагает, и егда упиются, тогда хуждшее, ты же соблюл еси доброе вино доселе. Се сотвори начаток знамением Иисус в Кане Галилейстей, и яви славу свою, и вероваша в него ученицы его.
В толпе. Не понимаю, зачем это сюда истеричных пускают!
Архиерейский хор. Слава тебе, господи, слава тебе!
Патронников. Не жужжайте, Давид Соломонович, как шмел. И не стойте спиной к алтарю. Это не принято.
Зоненштейн. Это барышня жужжаит, как шмел, а не я... хе, хе, хе.
Дьякон. Рцем вси от всея души, и от всего помышления нашего рцем...
Соборный хор (поет). Господи, помилуй.
Дьякон. Господи вседержителю, боже отец наших, молимтися, услыши и помилуй.
В толпе. Тссс! Тише!
– Да меня самого толкают!
Хор (поет). Господи, помилуй!
В толпе. Тише! Тссс!
– С кем это дурно?
Дьякон. Помилуй нас, боже, по велицей милости твоей, молимтися, услыши и помилуй.
Хор (поет). Господи помилуй. (Трижды.)
Дьякон. Еще молимся о благочестивейшем самодержавнейшем великом государе нашем императоре Александре Александровиче всея России, о державе, победе, пребывании, мире, здравии, спасении его, и господу богу нашему наипаче поспешити и пособити ему во всех и покорити под нозе его всякого врага и супостата.
Хор (поет трижды). Господи, помилуй.
Стон. Движение в толпе.
Кокошкина. Что такое? (Соседке даме.) Это, душечка, невозможно. Хоть бы они двери отворили, что ли... Умрешь от жары.
В толпе. Ее ведут, а она не хочет... Кто она? Тссс!
Дьякон. Еще молимся о супруге его, благочестивейшей государыне, императрице Марии Федоровне...
Хор (поет). Господи, помилуй.
Дьякон. Еще молимся о наследнике его, благоверном государе, цесаревиче и великом князе Николае Александровиче и о всем царствующем доме.
Хор (поет). Господи, помилуй!
Сабинин. О боже мой...
Оленина. Что?
Дьякон. Еще молимся о святейшем правительствующем Синоде и о господине нашем, преосвященнейшем Феофиле, епископе N-ском и Z-ском, и всей во Христе братии нашей.
Хор (поет). Господи, помилуй.
В толпе. А вчера в Европейской гостинице опять отравилась какая-то женщина.
– Да. Говорят, жена доктора какого-то.
– Отчего, не знаете?
Дьякон. Еще молимся о всем их христолюбивом воинстве...
Хор (поет). Господи, помилуй.
Волгин. Точно как будто кто плачет... Неприлично ведет себя публика.
Дьякон. Еще молимся о братиях наших, священницех, священномонасех и всем во Христе братстве нашем.
Хор (поет). Господи, помилуй.
Матвеев. Важно нынче певчие поют.
Комик. Нам бы таких, Захар Ильич!
Матвеев. Ишь, чего захотел, харя!
Смех.
Тссс!
Дьякон. Еще молимся о милости, жизни, мире, здравии, спасении, посещении рабов божиих Петра и Веры.
Хор (поет). Господи, помилуй!
Дьякон. Еще молимся о блаженных...
В толпе. Да, докторша какая-то... в гостинице...
Дьякон. ...и приснопамятных, святейших патриарсех православных...
В толпе. С легкой руки Репиной это уж четвертая отравляется. Вот объясните-ка мне, батенька, эти отравления!
– Психоз. Не иначе.
– Подражательность, думаете?
Дьякон. ...и благочестивых царех и благоверных царицах, и создателях святаго храма сего, и о всех прежде почивших отцех и братиях...
В толпе. Самоубийства заразительны...
– Сколько психопаток этих развелось, ужас!
– Тише! Да перестаньте вы ходить!
Дьякон. ...зде лежащих и повсюду, православных.
В толпе. Не орите, пожалуйста.
Стон.