Фома Гордеев - Глава 3
– В полтора-то месяца! Немало... Вижу, что для приказчика – дорог ты мне... Куда ж это ты их всыпал?
– Триста пуд хлеба подарил...
– Кому? Как?
Фома рассказал.
– Ну это – ничего! – одобрил его отец. – Это – знай наших!.. Тут дело ясное – за отцову честь... за честь фирмы... И убытка тут нету, потому – слава добрая есть, а это, брат, самая лучшая вывеска для торговли... Ну, а еще?
– Да... так, как-то... истратил...
– Говори прямо... не о деньгах спрашиваю, – хочу знать, как ты жил, – настаивал Игнат, внимательно и строго рассматривая сына.
– Ел... пил... – не сдавался Фома, угрюмо и смущенно наклоняя голову.
– Пил? Водку?
– И водку...
– А! Не рано ли?
– Спроси Ефима – напивался ли я допьяна...
– На что спрашивать Ефима? Ты сам должен все сказать... Так, стало быть, пьешь?
– Могу и не пить...
– Где уж! Коньяку хочешь?
Фома посмотрел на отца и широко улыбнулся. И отец ответил ему добродушной улыбкой.
– Эх ты... черт! Пей... да смотри, – дело разумей... Что поделаешь?.. пьяница – проспится, а дурак – никогда... будем хоть это помнить... для своего утешения... Ну и с девками гулял? Да говори прямо уж! Что я – бить тебя, что ли, буду?
– Гулял... была одна на пароходе... От Перми до Казани вез ее...
– Ну... – Игнат тяжело вздохнул и, насупившись, сказал: – Рано опоганился...
– Мне двадцать лет... А ты говорил, что в твое время пятнадцатилетних парнишек женили... – смущенно возразил ему сын.
– То – женили... Ну, ладно, будет про это говорить... Ну, повелся с бабой, – что же? Баба – как оспа, без нее не проживешь... А мне лицемерить не приходится... я раньше твоего начал к бабам льнуть... Однако соблюдай с ними осторожность...
Игнат задумался и долго молчал, сидя неподвижно, низко склонив голову.
– Вот что, Фома, – вновь заговорил он сурово и твердо, – скоро я помру... Стар. В груди у меня теснит, дышать мне тяжело... помру... Тогда все дело на тебя ляжет... Ну, сначала крестный поможет тебе – слушай его! Начал ты... не худо, все обделал, как следует, вожжи в руках крепко держал... Дай бог и впредь так же... Знай вот что: дело – зверь живой и сильный, править им нужно умеючи, взнуздывать надо крепко, а то оно тебя одолеет... Старайся стоять выше дела... так поставь себя, чтоб все оно у тебя под ногами было, на виду, чтоб каждый малый гвоздик в нем – виден был тебе...
Фома смотрел на широкую грудь отца, слушал его густой голос и думал про себя:
«Ну, не скоро ты помрешь!»
Эта мысль была приятна ему и возбуждала в нем доброе, горячее чувство к отцу.
– Крестного держись... у него ума в башке – на весь город хватит! Он только храбрости лишен, а то – быть бы ему высоко. Да, – так, говорю, недолго мне жить осталось... По-настоящему, пора бы готовиться к смерти... Бросить бы все, да поговеть, да заботиться, чтоб люди меня добром вспомянули...
– Вспомянут! – уверенно сказал Фома.
– Было бы за что...
– А ночлежный-то дом?
Игнат взглянул на сына и засмеялся.
– Сказал Яков-то, успел! Ругал, чай, меня?
– Было немножко, – улыбнулся Фома.
– Ну, еще бы! Али я его не знаю?
– Он насчет этого так говорил, точно его деньги-то...
Игнат откинулся на спинку кресла и расхохотался еще сильнее.
– Ах старый ворон, а? Это ты верно... Для него что свои деньги, что мои – все едино, – вот он и дрожит... Цель есть у него, лысого... Ну-ка скажи – какая?
Фома подумал и сказал:
– Не знаю...
– Э! Соединить он деньги-то хочет...
– Как это?
– Да ну, догадайся!..