Та же обстановка.
Вечер. На нарах около печи Сатин, Барон, Кривой Зоб и Татарин играют в карты. Клещ и Актер наблюдают за игрой. Бубнов на своих нарах играет в шашки с Медведевым. Лука сидит на табурете у постели Анны. Ночлежка освещена двумя лампами: одна висит на стене около играющих в карты, другая – на нарах Бубнова.
Татарин. Еще раз играю, – больше не играю...
Бубнов. Зоб! Пой! (Запевает.)
Солнце всходит и заходит...
Кривой Зоб (подхватывает голос).
А в тюрьме моей темно...
Татарин (Сатину). Мешай карта! Хорошо мешай! Знаем мы, какой-такой ты...
Бубнов и Кривой Зоб (вместе).
Дни и ночи часовые – э-эх!
Стерегут мое окно...
Анна. Побои... обиды... ничего кроме – не видела я... ничего не видела!
Лука. Эх, бабочка! Не тоскуй!
Медведев. Куда ходишь? Гляди!..
Бубнов. А-а! Так, так, так...
Татарин (грозя Сатину кулаком). Зачем карта прятать хочешь? Я вижу... э, ты!
Кривой Зоб. Брось, Асан! Все равно – они нас объегорят... Бубнов, заводи!
Анна. Не помню – когда я сыта была... Над каждым куском хлеба тряслась... Всю жизнь мою дрожала... Мучилась... как бы больше другого не съесть... Всю жизнь в отрепьях ходила... всю мою несчастную жизнь... За что?
Лука. Эх ты, детынька! Устала? Ничего!
Актер (Кривому Зобу). Валетом ходи... валетом, черт!
Барон. А у нас – король.
Клещ. Они всегда побьют.
Сатин. Такая у нас привычка...
Медведев. Дамка!
Бубнов. И у меня... н-ну...
Анна. Помираю, вот...
Клещ. Ишь, ишь как! Князь, бросай игру! Бросай, говорю!
Актер. Он без тебя не понимает?
Барон. Гляди, Андрюшка, как бы я тебя не швырнул ко всем чертям!
Татарин. Сдавай еще раз! Кувшин ходил за вода, разбивал себя... и я тоже!
(Клещ, качая головой, отходит к Бубнову.)
Анна. Все думаю я: господи! Неужто и на том свете мука мне назначена? Неужто и там?
Лука. Ничего не будет! Лежи знай! Ничего! Отдохнешь там!.. Потерпи еще! Все, милая, терпят... всяк по-своему жизнь терпит... (Встает и уходит в кухню быстрыми шагами.)
Бубнов (запевает).
Как хотите, стерегите...
Кривой Зоб.
Я и так не убегу...
(В два голоса.)
Мне и хочется на волю... эх!
Цепь порвать я не могу...
Татарин (кричит). А! Карта рукав совал!
Барон (конфузясь). Ну... что же мне – в нос твой сунуть?
Актер (убедительно). Князь! Ты ошибся... никто, никогда...
Татарин. Я видел! Жулик! Не буду играть!
Сатин (собирая карты). Ты, Асан, отвяжись... Что мы – жулики, тебе известно. Стало быть, зачем играл?
Барон. Проиграл два двугривенных, а шум делаешь на трешницу... еще князь!
Татарин (горячо). Надо играть честна!
Сатин. Это зачем же?
Татарин. Как зачем?
Сатин. А так... Зачем?
Татарин. Ты не знаешь?
Сатин. Не знаю. А ты – знаешь?
(Татарин плюет, озлобленный. Все хохочут над ним.}
Кривой Зоб (благодушно). Чудак ты, Асан! Ты – пойми! Коли им честно жить начать, они в три дня с голоду издохнут...
Татарин. А мне какое дело! Надо честно жить!
Кривой Зоб. Заладил! Идем чай пить лучше... Бубен!
И-эх вы, цепи, мои цепи...
Бубнов.
Да вы железны сторожа...
Кривой Зоб. Идем, Асанка! (Уходит, напевая.)
Не порвать мне, не разбить вас...
(Татарин грозит Барону кулаком и выходит вслед за товарищем.)
Сатин (Барону, смеясь). Вы, ваше вашество, опять торжественно сели в лужу! Образованный человек, а карту передернуть не можете...
Барон (разводя руками). Черт знает, как она...
Актер. Таланта нет... нет веры в себя... а без этого... никогда, ничего...
Медведев. У меня одна дамка... а у тебя две... н-да!
Бубнов. И одна – не бедна, коли умна... Ходи!
Клещ. Проиграли вы, Абрам Иваныч!