Обломов - Часть третья - Глава 4

По мере того, однако ж, как дело подходило к зиме, свидания их становились реже наедине. К Ильинским стали ездить гости, и Обломову по целым дням не удавалось сказать с ней двух слов. Они менялись взглядами. Ее взгляды выражали иногда усталость и нетерпение.

Она с нахмуренными бровями глядела на всех гостей. Обломов раза два даже соскучился и после обеда однажды взялся было за шляпу.

– Куда? – вдруг с изумлением спросила Ольга, очутясь подле него и хватая за шляпу.

– Позвольте домой...

– Зачем? – спросила она. Одна бровь у ней лежала выше другой. – Что вы станете делать?

– Я так... – говорил он, едва тараща глаза от сна.

– Кто ж вам позволит? Уж не спать ли вы собираетесь? – спрашивала она, строго поглядев ему попеременно в один глаз, потом в другой.

– Что вы! – живо возразил Обломов. – Спать днем! Мне просто скучно.

И он отдал шляпу.

– Сегодня в театр, – сказала она.

– Не вместе в ложу, – прибавил он со вздохом.

– Так что же? А это разве ничего, что мы видим друг друга, что ты зайдешь в антракте, при разъезде подойдешь, подашь руку до кареты?.. Извольте ехать! – повелительно прибавила она. – Что это за новости!

Нечего делать, он ехал в театр, зевал, как будто хотел вдруг проглотить сцену, чесал затылок и перекладывал ногу на ногу.

"Ах, скорей бы кончить да сидеть с ней рядом, не таскаться такую даль сюда! – думал он. – А то после такого лета да еще видеться урывками, украдкой, играть роль влюбленного мальчика... Правду сказать, я бы сегодня не поехал в театр, если б уж был женат: шестой раз слышу эту оперу..."

В антракте он пошел в ложу к Ольге и едва протеснился до нее между двух каких-то франтов. Чрез пять минут он ускользнул и остановился у входа в кресла, в толпе. Акт начался, и все торопились к своим местам. Франты из ложи Ольги тоже были тут и не видели Обломова.

– Что это за господин был сейчас в ложе у Ильинских? – спросил один у другого.

– Это Обломов какой-то, – небрежно отвечал другой.

– Что это за Обломов?

– Это... помещик, друг Штольца.

– А! – значительно произнес другой. – Друг Штольца. Что ж он тут делает?

– Dieu sait![22] – отвечал другой, и все разошлись по местам. Но Обломов потерялся от этого ничтожного разговора.

"Что за господин?..какой-то Обломов... что он тут делает... Dieu sait", – все это застучало ему в голову. – "Какой-то!" Что я тут делаю? Как что? Люблю Ольгу; я ее... Однако ж вот уж в свете родился вопрос: что я тут делаю? Заметили... Ах, Боже мой! как же, надо что-нибудь..."

Он уж не видел, что делается на сцене, какие там выходят рыцари и женщины; оркестр гремит, а он и не слышит. Он озирается по сторонам и считает, сколько знакомых в театре: вон тут, там – везде сидят, все спрашивают: "Что это за господин входил к Ольге в ложу?.." – "Какой-то Обломов!" – говорят все.

"Да, я "какой-то!“ – думал он в робком унынии. – Меня знают, потому что я друг Штольца. – Зачем я у Ольги? – "Dieu sait...“ Вон, вон, эти франты смотрят на меня, потом на ложу Ольги!"

Он взглянул на ложу: бинокль Ольги устремлен был на него.

"Ах ты, Господи! – думал он. – А она глаз не спускает с меня! Что она нашла во мне такого? Экое сокровище далось! Вон, кивает теперь, на сцену указывает... франты, кажется, смеются, смотрят на меня... Господи, Господи!"

Он опять в волнении неистово почесал затылок, опять переложил ногу на ногу.

[22] - Бог его знает! (фр.)