Прошло три года. Большую часть этого времени я провел в Петербурге да за границей, и если когда я и заезжал к себе в деревню, то не более как на несколько дней, так что мне ни разу не пришлось побывать ни в Глинном, ни в Михайловском. Ни красавицу мою я не видал нигде, ни того мужчину. Однажды, на исходе третьего года, в Москве мне случилось встретиться с г-жою Шлыковой и ее сестрицей, Пелагеей Бадаевой, – с той самой Пелагеей, которую я, грешный человек, до тех пор считал вымышленным лицом, – на вечере у одной моей знакомой. Обе дамы были уже не молодых лет и довольно приятной наружности; разговор их отличался умом и веселостью: они много путешествовали, и путешествовали с пользой; в обращении их замечалась непринужденная веселость. Но между моей незнакомкой и ими не было решительно ничего общего. Меня представили им. Мы с г-жою Шлыковой разговорились (сестрицу ее занимал какой-то заезжий геолог). Я объявил ей, что имею удовольствие быть ее соседом по ...му уезду.
– А! у меня там точно есть небольшое именье, – заметила она, – возле Глинного.
– Как же, как же, – возразил я, – я знаю ваше Михайловское. Вы там бываете?..
– Я? редко.
– Три года тому назад были?
– Постойте! кажется, была. Да, была, точно.
– С сестрицей вашей или одни?
Она взглянула на меня.
– С сестрой. Мы там с неделю провели. По делам, знаете. Впрочем, мы никого не видали.
Содержание книги: https://freesbi.ru/book/5257-ivan-turgenev/tri-vstrechi/
– Гм... Там, кажется, соседей очень мало.
– Да, мало. Я же до них не охотница.
– Скажите, – начал я, – ведь у вас там, кажется, в том же году случилось несчастье. Лукьяныч...
Глаза г-жи Шлыковой тотчас наполнились слезами.
– А вы его знали? – промолвила она с живостью. – Такое несчастье! Такой был прекрасный, добрый старик... я, представьте, ведь без всякой причины ...
– Да, да, – пробормотал я, – такое несчастье.
Сестра г-жи Шлыковой подошла к нам. Ей, вероятно, уж начинали надоедать ученые рассуждения геолога о формации берегов Волги.
– Вообрази, Pauline, – начала моя собеседница, – monsieur знал Лукьяныча.
– В самом деле? Бедный старик!
– Я не раз охотился около Михайловского в то время, когда вы там были, три года тому назад, – заметил я.
– Я? – возразила Пелагея с некоторым недоумением .
– Ну, да, конечно! – поспешно подхватила ее сестрица, – разве ты не помнишь?
И она пристально поглядела ей в глаза.
– Ах, да, да... точно! – отвечала вдруг Пелагея.
"Эхе-хе, – подумал я, – навряд ты была в Михайловском, голубушка".
– Не споете ли нам что-нибудь, Пелагея Федоровна, – заговорил внезапно один высокий молодой человек, с белокурым коком и мутно-сладкими глазками.
– Я, право, не знаю, – проговорила девица Бадаева.
– А вы поете? – воскликнул я с живостью и быстро поднялся с места, – ради бога... Ах, ради бога, спойте нам что-нибудь.
– Но что мне спеть вам?
– Не знаете ли вы, – начал я, всячески стараясь придать себе вид равнодушный и развязный, – одну итальянскую песенку... она так начинается: Passa que'colli?
– Знаю, – отвечала Пелагея совершенно невинно. – Что ж, ее вам спеть? Извольте.
И она села за фортепьяно. Я, как Гамлет, вперил взоры свои в г-жу Шлыкову. Мне показалось, что при первом звуке она слегка вздрогнула; впрочем, она спокойно досидела до конца. Девица Бадаева пела недурно. Песенка кончилась – раздались обычные рукоплескания. Стали просить ее спеть еще что-нибудь; но обе сестры перемигнулись и через несколько минут уехали. Когда они выходили из комнаты, мне послышалось слово: importun [1].
[1] - Навязчивый (франц.)