Леди Макбет Мценского уезда

– А вот, матушка Катерина Ильвовна, свинью живую вешали, – отвечал ей старый приказчик.

Сергей обнял молодую хозяйку и прижал ее твердую грудь к своей красной рубашке. Катерина Львовна только было пошевельнула плечами, а Сергей приподнял ее от полу, подержал на руках, сжал и посадил тихонько на опрокинутую мерку.

– У меня, Сергей, нет никаких книжек: не читаю я их, – отвечала Катерина Львовна.

Много было в эти ночи в спальне Зиновия Борисыча и винца из свекрового погреба попито, и сладких сластей поедено, и в сахарные хозяйкины уста поцеловано, и черными кудрями на мягком изголовье поиграно. Но не все дорога идет скатертью, бывают и перебоинки.

Встала Катерина Львовна, села на постель, целовала, целовала Сергея, миловала, миловала его, поправила измятую перину и пошла в сад чай пить; а солнце уже совсем свалило, и на горячо прогретую землю спускается чудный, волшебный вечер.

Сергей обнял Катерину Львовну, перекружил на воздухе и, шутя, бросил ее на пушистый ковер.

– Я даже этих и слов на свой счет не принимаю, – отвечал спокойным тоном Сергей.

– Нет, нет, и не говори про это, Сережа! Этого ни за что не будет, чтоб я без тебя осталась, – успокоивала его все с теми же ласками Катерина Львовна. – Если только пойдет на что дело... либо ему, либо мне не жить, а уж ты со мной будешь.

– Ну я! Будто ты не слышишь!

– Ну, а вы тут как свое время провождали? – расспрашивает опять жену Зиновий Борисыч.

– Что! что! – повыся голос, окрикнул Зиновий Борисыч.

Она проворно замкнула дверь, сунула ключ в карман и опять привалилась на постели в своей распашонке.

Только на двух местах на крашеном полу были два крошечные пятнышка величиною в вишню. Катерина Львовна потерла их мочалкою, и они исчезли.

– Чего ты? – спросила его хозяйка, заметив его мертвую бледность, когда он вошел вслед за приезжими и, разглядывая их, остановился в передней.

– Что ты это читаешь, Федя? – спросила его, усевшись в кресло, Катерина Львовна.

Катерина Львовна исполнила просьбу племянника и подала ему книгу.

В ответ на это замечание Катерина Львовна произвольно кашлянула и с ожиданием посмотрела на дверь гостиной. Там только тихо треснула одна половица.

– Зиновий Борисыч, Зиновий Борисыч!–бормотал он, летя вниз головою по лестнице и увлекая за собою сбитую им с ног Катерину Львовну.

– Если ему охота была это сказывать, так мне запираться нечего: я убила.

Красавица Фиона была нрава мягкого и ленивого. В своей партии ее все знали, и никто из мужчин особенно не радовался, достигая у нее успеха, и никто не огорчался, видя, как она тем же самым успехом дарила другого искателя.