Гамлет - Акт 4 - Сцена 7

Краса своей страны!

Король

Но в разговорах он хвалил тебя,

И о твоем искусстве фехтоваться,

Особенно на шпагах, отзывался

С восторгом и воскликнул раз: "Вот было б

Чудесно, если б кто сразился с ним!"

Он уверял, что пред тобой бойцы

Теряли верность глаза, осторожность,

Проворство. Этот отзыв отравил

Покой Гамлету. Завистью сгорая,

Лишь об одном мечтал он, чтоб скорее

Вернулся ты, чтобы с тобой сразиться.

Ты понимаешь?

Лаэрт

Что, мой государь?

Король

Лаэрт, любил ли ты отца? Иль горе

Твое лишь облик внешний, а в душе

Ты холоден к нему?

Лаэрт

Что за вопрос?

Король

О, ты любил отца, в том нет сомненья,

Но все ж любовь ведь времени покорна,

И знаю я, как время жар ее

И пламя ослабляет. Есть нагар

В светильнике любви, и он нередко

Потухнуть это пламя заставляет;

Ничто не вечно – страсти умирают

От полноты своих же совершенств.

Мы действовать должны, пока желанье

На дело есть, а то потом отсрочек

Так много явится, как много в мире

Рук, языков и случаев различных;

И долг тогда – лишь праздный вздох, – он вреден

Тем именно, что облегчает. К делу!

Вернулся Гамлет, чем же ты докажешь

Свою сыновнюю любовь не на одних

Словах?

Лаэрт

О, я готов хоть в алтаре

Его убить.

Король

Убийству все места

Пригодны, – месть преград не знает. Ты

Теперь, Лаэрт, запрешься дома. Гамлет

Вернувшись, будет знать, что ты приехал.

Мы восхвалять твое искусство будем.

Усилим вдвое то, что говорил

Тогда француз, и наконец устроим

Ваш поединок, и заклад поставим.

Он так беспечен, прям, далек от козней,

Что проверять рапир не будет. Ты

Возьмешь рапиру с острием и ловким

Ударом – на которые искусен –

Отплатишь смерть отца.

Лаэрт

Да! Так! Вдобавок

Я острие свое намажу ядом, –

Мне лекарь продал это зелье: стоит

Конец рапиры намочить немного,

И никакие снадобья подлунной

От смерти не спасут, хотя бы только

Царапина пустила каплю крови.

Я этим ядом намочу клинок,

И легкое его прикосновенье

Ему даст смерть.

Король

Обсудим все как надо.

Все надо взвесить: время, обстановку,

Чтоб неудачи не было, и если

В ком подозренья явятся, то лучше

Не трогать этот план. Коль не удастся

Он почему-нибудь, должны другое

Мы средство применить. Постой! Да... так!

Торжественный заклад при вашем бое

Поставим мы... Конечно, так!

Когда вас бой разгорячит и жажду

Почувствуете вы, а ты старайся,

Чтоб бой был жаркий... он попросит пить,

Я дам ему напиток, – и глотка

Довольно будет, чтоб твоей рапиры

Исправить недочет. Но тише! Идут!

Входит королева.

Что, королева, скажете!

Королева

За горем вслед идет другое горе:

Лаэрт, – твоя сестра в воде погибла.

Лаэрт

Погибла? Как?

Королева

Где ива над водой растет, купая

В воде листву сребристую, она

Пришла туда в причудливых гирляндах

Из лютика, крапивы и ромашки,

И тех цветов, что грубо называет

Народ, а девушки зовут перстами

Покойников. Она свои венки

Повесить думала на ветках ивы,

Но ветвь сломилась. В плачущий поток

С цветами бедная упала. Платье,

Широко распустившись по воде,

Ее держало, как русалку. Пела

Она обрывки старых песен, гибель

Свою не сознавая, и казалось,

Она с водой сроднилася. Но долго

Так длиться не могло, намокло платье,

И перешла она от песней чудных

На илистое дно...

Лаэрт

Она погибла?

Королева

Погибла! да, погибла!

Лаэрт

В потоке много для тебя воды,

Офелия, – потоки слез излишни!

Но людям так они присущи! Стыдно,

Но плачу я. И со слезами вместе

Уйдет и слабость женская. Мой пыл

Залит потоком глупых слез. Простите

Меня, о государь!

Уходит.

Король

Идем за ним:

С трудом я бешенство его умерил!

Теперь боюсь, чтоб снова исступленье

Не загорелось в нем. Пойдем.