Как закалялась сталь - Часть вторая - Глава первая

– Чиво? – окрысилась та на незваного контролера.

С самой верхней полки свесилась чья-то "блатная" башка и загудела контрабасом:

– Васька, что это за фрукт явился сюда? Дай ему путевку на "евбаз".

Прямо над головой Корчагина появилось то, что, по-видимому, было Васькой. Здоровенный парень с волосатой грудью уставился на Корчагина бычьими глазищами:

– Чего к женщине пристал? Какой тебе билет?

С боковой полки свешивались четыре пары ног. Хозяева этих ног сидели в обнимку, энергично щелкая семечки. Здесь, видно, ехала спетая компания матерых мешочников, видавших виды железнодорожных мародеров. Не было времени связываться с ними. Надо было посадить в вагон Риту.

– Чей это ящик? – спросил он пожилого железнодорожника, указывая на деревянную коробку у окна.

– Да вон той девахи, – показал тот на толстые ноги в коричневых чулках.

Надо было открыть окно. Ящик мешал. Положить его было некуда. Взяв ящик на руки, Павел подал его хозяйке, сидевшей на верхней полке.

– Подержите, гражданка, минутку, я открою окно.

– Ты что чужие вещи трогаешь! – заверещала плосконосая деваха, когда он на ее колени поставил ящик.

– Мотька, чтой-то за гражданин шум подымает? – обратилась она за помощью к своему соседу.

Тот, не слезая с полки, толкнул Павла в спину ногой, одетой в сандалий:

– Эй ты, плешь водяная! Смывайся отсюда, пока я тебе компостер не поставил.

Павел молча снес пинок в спину. Закусив губу, открывал окно.

– Товарищ, отодвинься маленько, – попросил он железнодорожника.

Освобождая место, отодвинул чей-то бидон и встал вплотную к окну. Рита была у вагона, быстро подала ему сумку. Бросив сумку на колени тетки с бидоном, Павел нагнулся вниз и, захватив руки Риты, потянул ее к себе. Не успел красноармеец заградотряда заметить это нарушение правил и воспрепятствовать ему, как Рита была уже в вагоне. Неповоротливому красноармейцу ничего не оставалось, как выругаться и отойти от окна. Появление Риты в вагоне всей мешочной компанией было встречено таким галдежом, что Рита смутилась и затревожилась. Ей негде было встать, и она стояла на краешке нижней полки, держась за поручень верхней. Со всех сторон неслась ругань. Сверху контрабас изрыгнул:

– Вот гад, сам влез и девку за собой тащит!

А кто-то невидимый сверху пискнул:

– Мотька, засвети ему промеж глаз!

Деваха норовила деревянный ящик поставить на голову Корчагина. Кругом были чужие, похабные лица. Павел пожалел, что Рита здесь, но надо было устраиваться.

– Гражданин, забери свои мешки с прохода, здесь товарищ станет, – обратился он к тому, кого звали Мотькой, но в ответ получил такую циничную фразу, от которой весь вскипел. Над правой бровью часто и больно закололо.

– Подожди, подлец, ты мне еще ответишь за это, – едва сдерживаясь, сказал он хулигану, но тут же получил удар сверху ногой по голове.

– Васька, ставь ему еще фитиля! – улюлюкали со всех сторон.

Все, что долго сдерживал в себе Павел, прорвалось наружу, и, как всегда в такие моменты, стали стремительны и жестки движения.

– Что же вы, гадье спекулянтское, издеваться думаете? – Подымаясь на руках, как на пружинах, Павел выбрался на вторую полку и с силой ударил кулаком по наглой роже Мотьки. Ударил с такой силой, что спекулянт свалился в проход на чьи-то головы.

– Слезайте с полки, гады, а то перестреляю, как собак! – бешено кричал Корчагин, размахивая наганом перед носами четверки.