Давно уж не вижу я солнца и неба,
Люди премудрые
Взгордися праведной заслугой, муза,
Как часто я с глубокой думой
Иван Дмитрич, человек средний, проживающий с семьей тысячу двести рублей в год и очень довольный своей судьбой, как-то после ужина сел на диван и стал читать газету.
У русского царя в чертогах есть палата:
Прощай, письмо любви! прощай: она велела.
На другой день утром, ровно в пять часов, незнакомцы были уже в трактире. В этот раз они явились с портфелями, книгами и какими-то футлярами странной формы. В их речах и движениях были заметны волнение и спешка. Он, то есть не иностранец, сказал:
Не веровал я троице доныне:
Студент-медик Майер и ученик московского училища живописи, ваяния и зодчества Рыбников пришли как-то вечером к своему приятелю студенту-юристу Васильеву и предложили ему сходить с ними в С – в переулок. Васильев сначала долго не соглашался, но потом оделся и пошел с ними.
Увы! напрасно деве гордой
Ванька свернул вчетверо исписанный лист и вложил его в конверт, купленный накануне за копейку... Подумав немного, он умокнул перо и написал адрес:
Нельзя, мой толстый Аристип:
Каждый час и каждый миг
Дня через два Отлетаев, Предположенский, Козоедов, мировой, земский врач и я сидели в доме Отлетаева и играли в стуколку. Мы играли в стуколку и по обыкновению грызли друг друга...
Душа, душа, спала и ты...
Твой возмутили твердый дух,
Так, влажный воздух рассекая,
Похитил дерзостно, в час полночи глухой,
Ты угасал, богач младой!
